[DragonShy]

С зубными врачами у меня паритет. Я хожу по одной стороне улицы, они по другой, при встрече мы снимаем шляпы и понимаем, что в этом городе делить нам нечего. Но иногда - иногда! - наши дороги пересекаются. Обычно это происходит, когда меня окриками и шенкелями загоняют на регулярный осмотр, где мне считают зубы и подтачивают их напильником. Один из последних моих визитов описан вот здесь.

Но в этот раз произошло немыслимое. Жестокая необходимость отправила меня в обитель зла и боли, в ночь, спустя пару дней после светлого праздника Нового года. С недавних пор, будучи обладателем малого чудовища, я начал стремительно постигать всякую житейскую мудрость - например, что фраза "А где же котик?!" обременит твою совесть, но освободит твои руки на пять минут, а ради пяти минут можно и совестью поступиться. Так вот, поскольку я стал мудер не по годам, в канун Нового Года у меня начал резаться зуб. Не то чтобы ранее этого зуба у меня вот прям не было, был, конечно, но мудрости-то поприбавилось и зуб решил стать соразмерно больше, знаменуя собой веху моего развития. И все бы было хорошо, но, как обычно, такое простое дело не могло не пойти по звезде. Зуб начал расти не туда, пророс щеку насквозь и начал торчать наружу, пугая чувствительных людей с хорошим зрением, превращаем меня в некоторое подобие той самой рыбы, у которой в морде специальные дырки для зубов. Не то, чтобы было вот прямо неудобно. Но что-то стоило предпринять. Три дня я полоскал зуб содой, в надежде, что он рассосется, но хрен там - и, убедившись окончательно, что соде зуб нипочем, я пошел сдаваться акулам бормашины. В душе теплилась надежда, что увидев меня, такого чудного, доктор пометит торчащий наружу зуб красной тряпкой и определит меня в кунсткамеру, где меня будут кормить, поить и водить на случку до скончания дней, иногда демонстрируя досужим зевакам. О, как же наивен я был! Впрочем, обо всем по порядку.

Место было уже знакомое, но поскольку были праздники, той самой зверской мадам, имевший со мной дело в прошлый раз, на месте не оказалось. Дежурный врач была худа, мила и, казалось, не предвещала беды, но, как показали дальнейшие события, производимое ей впечатление было обманчиво. Смело и решительно забравшись с головой ко мне в пасть, и, постучав по зубу изнутри и снаружи, она немедля сообщила, что зуб необходимо извлечь. Это было неприемлемо для меня, мы уже успели сродниться с зубом, и я решительно засобирался прочь, спасибо, мол, свет поглядел, себя показал, пора и честь знать. Но не тут-то было. Несмотря на всю свою субтильность, дежурная тетя доктор неожиданно проявила мастерство матерого десантника, и призвав на помощь дюжего подручного санитара, скрутила меня в позу покорности. Но! Нельзя не отметить, что особой чести такая победа все-таки не делает, поскольку последние три дня я не ел, не пил, не спал и не размышлял о смысле жизни, а полоскал зуб содой, и закономерно ослаб. Со мной бы и ребенок справился. Безвольную жертву, т.е. меня, покатили в рентген-кабинет чтобы посмотреть на сколько далеко зашел зуб. На рентгене явно было видно, что зуб пронизывает всё моё естество, уходя корнями вглыбь. Мне пронзительно стало ясно, что удалять зуб нельзя, поскольку неизвестно, кто из кого растет - зуб из меня или я из зуба. Но доктор мнение имела иное, и принялась в красках рассказывать мне о возможных последствиях, делая страшный голос и закатывая глаза в наиболее эмоциональных местах. А вот одна девочка - рассказывала она, нагнетая жути - не стала удалять зуб, а налепила на него стразиков, и легла спать, а ночьюуууууууу!!!... - завывала доктор. Одурманенный жуткими историями, я впал в транс и покорно поставил крестик в бумажке добровольного согласия на бесчеловечные эксперименты. Лишь это произошло, улыбка тут же слетела с миловидного лица тети доктора, сменившись хищным оскалом. Меня немедля прикрутили ремнями к креслу, так, что даже не шевельнуться, после чего началась подготовка к операции: из шкафа были извлечены зловещего вида клещи, которые наспех промыли в спирту, за моей спиной встал подручный санитар с поленом на изготовку, чтоб при нужде оказать соответствующая анестезию, только вот нужды в этом не было - привязали меня надежно.

Предчувствуя скорую кончину в руках эскулапов, мысленно уже я начал прощаться с вами, друзья мои, составляя список, кому что хотел бы оставить после того, как меня не станет, но озвучить последнюю волю мне не дали: воспользовавшись тем что я, как та ворона, распахнул рот, готовя прощальную тираду, доктор немедля вцепилась клещами в мой многострадальный зуб, и упершись коленом мне в грудь, начала тянуть его на себя, со зловещим лицом раскачивась из стороны в сторону и напевая старинную матросскую песню, чтобы, значит, качка имела какой-то порядок. Зуб оказался крепок. Но и доктор, не выглядевшая до этого особо могучей оказалась не лыком шита. Ручаюсь, я слышал, как завывают сервоприводы в ее аугментике.

Трижды поступала она к зубу, и трижды ей приходилось отступать. В какой-то момент мне даже показалось, что она собирается ударить меня с правой не рассчитывая более на инструменты,и полагаясь на грубую силу, но, в конце концов, металл оказался прочней плоти. С ужасным хрустом, отдающимся эхом по всему мирозданию, зуб был извлечен. Восторг доктора было не передать словами. Она размахивала клещами над головой, пела победную песню и танцевала победный танец, держа в окровавленной до локтя руке мой многострадальный зуб.

Эта картина последнее, что отпечаталось в моей памяти, прежде чем я потерял сознание. Нельзя винить меня за это, учитывая испытания, выпавшие на мою долю. Дальнейшее осталось скрыто для меня пеленой беспамятства. Пришел в себя я уже в приемной, от запаха нашатыря, с пустотой в душе и челюсти. Я похлопал по карманам. Зуба не было. Видимо доктор оставила его себе, как боевой трофей. Я уверен, что его можно было бы сменять у феи на пару мешков золотых, но брать этот зуб в руки я не стал бы ни за какие деньги.

Кое-как добравшись до дома я пал, сраженный накопившейся пустотой. Меня бил ужасный озноб. Он не оставляет меня до сих пор, и в горячечном бреду я вновь и вновь падаю в ничто, где слышится скрежет зубов древних. Рана в челюсти медленно зарастает, но зарастет ли рана в душе, я пока не знаю...